Гарри Поттер и… просто Гарри - Исайкина Светлана (читать книги без сокращений .TXT) 📗
«P.S. Это вам от меня презент. А письмо не знаю к кому попадёт, я сказала Хэдвиг — отдай на своё усмотрение. Пока, целую вас обоих, хоть вы и козлы неблагодарные»
Вот такие мы, оказывается плохие. И… вы не поверите, она прислала нам по перьевой ручке! И ведь находились же уроды, которые называли Лу глупой!
— Э-хей, Тёмный Патрик! Что от тебя хотел Ужасный и Вездесущий?
Мы встретились на том же месте, где и коротали время до обеда. Не с того, не с сего небо стало заволакивать тучами. Похоже, к вечеру собирался дождь. Вот тебе и тёплая солнечная погода!
— Малфою кто-то напихал муховёрток в кровать. Они его так покусали, что его час не могли на пол опустить. Он был уверен, что это моих рук дело, — безмятежно улыбался Пат.
— А что, твоих? — поинтересовался я.
Драко Малфой был редкостным придурком (тут первое впечатление нас не обмануло) с замашками скинхэда. Я даже не знаю, кто больше с ним цапался — я или Пат. Наверное, Пат — у него больше возможностей. Он же с ним в одной комнате живёт, бедняга.
— Стал бы я мелочиться, — возмутился мой друг, — я бы сразу напихал тарантулов. Так, кстати, Снейпу и ответил. Это стопудово кто-то из малышни, они же всем скопом ненавидят этого юного нацика. Ты что-то потерял?
— Я ищу Саамах.
Моя гадюка жила на улице (и хорошо, а то я не у кого не видел ручных змей). Она просто пришла в змеиный восторг от Хогвартса. Ползала, где ей вздумается, хотя на мой зов всегда приходила. Но не в этот раз.
— Странно, — пробормотал я.
Пат задумчиво посмотрел на меня.
— А ты в курсе, что Волдеморт тоже со змеями разговаривал?
— Чё, правда?
Пат покивал головой.
— А ты-то откуда знаешь? — уставился на него я.
— Рассказали. В Слизерине вообще много чего знают.
Мы побрели вдоль озера. Вокруг никого не было, будто все повымерли. Неужели ухудшение погоды всех спугнуло?
— А кто этот парень с поломанным носом? — поинтересовался я.
— Джейкоб МакНейр. Кстати, племянник бывшего Пожирателя Смерти. Ну, из тех, что типа раскаялись, осознали, перевоспитались и т. д. и т. п. И, знаешь, Малфой-старший…
— …тоже из той же компании, — прервал его я, — не один такой умный, мне тоже это рассказали. В принципе, нетрудно догадаться.
— Кстати, Джей — полукровка. Его выперли из квиддичной команды, чтобы засунуть туда Малфоя. Так что у Джея к нему личные счёты.
— Да ты просто кладезь информации! — присвистнул я.
Пат закатил глаза.
— О! Если бы ты знал, сколько тайн скрывают в себе подземелья Слизерина! Поломанные судьбы, несбывшиеся надежды, разбитые сердца…
— Да уж. Один призрак чего стоит! — усмехнулся я.
— Зря смеёшься, — серьёзно сказал Пат, — какова история Кровавого Барона! Любовь, ревность, предательство… Короче, чистый Шекспир.
— Я вижу, и тебя сегодня пробивает на лирику. Кстати…
Я достал из кармана письмо и протянул его Пату. Он, улыбнувшись, стал его читать.
— Лу в своём репертуаре… Малфой и Снейп? Неужели я такой же урод?!.. Чего она ей рассказала?!
В голосе Пата нарастало возмущение.
— Наверное, как ты пускал пузыри и мучил котят.
— Я не пускал пузыри и уж тем более никогда не мучил котят! — ещё больше возмутился Пат, — а что за презент?
Я достал ручку и отдал Пату. Он внимательно на неё посмотрел, потом вздохнул, и на лице его отразилась непривычная ностальгия.
— А помнишь, как мы на колесе обозрения застряли на сорок пять минут? — мечтательно протянул мой друг.
— Угу, — такое разве забудешь? Пат тогда громко насвистывал нам «Боже, храни королеву» (и даже подбивал петь нас гимн хором), у меня иссяк весь запас анекдотов и историй про моих родственников, а Лу клеили парни из кабинки выше. Снимали нас с помощью пожарной лестницы.
— И в морду получить-то не из-за кого, — также задумчиво продолжил Пат.
— Можешь получать за убеждения, — предложил я.
— За убеждения я и сам кому хочешь врежу, — нагло заявил Пат, и поплотнее запахнул мантию, — что-то холодать стало…
Мы как-то сами собой прибрели к хижине Хагрида. Я просто знаю, что это хижина Хагрида, но раньше я здесь не был. Тыквы, размером с покрышку хорошего тягача, пугало… смешное какое-то, наверное, отпугивает ворон, доводя их до икотки от смеха. А это кто здесь пасётся?.. ой-ой-ой, кажется, гиппогриф…
— Обалдеть, — прошептал Пат, глазея на это причудливое создание природы, — я, конечно, читал… но в живую… Знаешь, подобные мутации даже под воздействием радиации…
— Эй! Ну-ка, отойдите! — прорычало сзади нас.
Мы подпрыгнули и резко обернулись. А вот и сам хозяин. Масса волос и впечатляющие размеры. Вот только что-то смутно знакомое…
— Ой, Гарри! — вдруг расцвёл при виде меня Хагрид. Я уже давно забыл удивляться, что меня все знают.
— Здравствуйте, — хором сказали мы с Патом, и мой друг добавил, — профессор.
Хагрид продолжил, невзирая на наш официальный тон:
— Ну, надо же! Копия папаша, — я заметил, как Пат вздрогнул. Видимо подумал, что это про него, — а глаза-то, глаза как у мамки. А я тебя во-о-от таким помню! — Хагрид показал неопределяемую величину руками, — это я ж тебя к тётке-то отвозил. Да…
— На летающем мотоцикле? — озарило меня. Пат покосился на меня, и, кажется, хотел покрутить пальцем у виска.
— Ну да! — ещё больше обрадовался Хагрид и пригласил нас к себе в гости.
Хагрид разрешил нам погладить гиппогрифа по имени Клювокрыл и напоил нас чаем с каменными булочками. Я честно пытался погрызть одну, но когда у меня что-то хрустнуло во рту (или попавший в булку таракан, или зуб), я решил больше не экспериментировать.
Хагрид, не смотря на свои великанские габариты, оказался добродушным дядькой с ярко выраженной любовью к живой природе. Особенно к той природе, что кусалась, царапалась, бодалась и плевалась огнём. Эх, не знают о нём «зелёные». С таким единомышленником они бы добились больших успехов.
— А зачем тебе гиппогриф на огороде? — поинтересовался Пат.
— Да болеет он чего-то, — ответил Хагрид, — перья вон лезут. Я уж думаю, пусть поживёт чуток отдельно от своих-то.
Хм. А я-то думал, он ему грядки копает. Или ворон отпугивает. Или ест. Ворон, в смысле.
Хагрид хорошо знал моих родителей (а скажите, ради бога, кто их не знал?). Маму Пата он тоже помнил (по всей видимости, из-за её любви к саламандрам и вообще всякой огнеживущей живности). Правда, он сначала не признал в Пате представителя «змеиного» факультета. На распределении-то его не было.
— Тоже Гриффиндор? — спросил у него Хагрид, видимо, не разглядев его слизеринского галстука, — или, как мать, Равенкло?
— Нет, Слизерин, — отозвался помрачневший Пат, и одними губами добавил, — как папа.
Хагрид смутился.
— Ну, да… Слизерин… ну, бывает…
Пат бросил мне многозначительный взгляд.
— Хагрид, неужели ты тоже считаешь, что в Слизерине одни уроды? — возмутился я.
Он смутился ещё больше.
— Нет, конечно, но… без обид, да только ведь все, кто по плохой дорожке пошёл, оттуда…
— Все? — удивился я, — Петтигрю, кстати, был из Гриффиндора.
Хагрид замялся и, не найдя подходящего ответа, налил нам ещё чая.
— Знаете, это какой-то замкнутый круг, — задумчиво протянул Пат.
— О чём ты?
— А ты посмотри, — воодушевился мой друг, — ребёнок идёт себе спокойно в Хогвартс и, допустим, не знает обо всей этой ерунде. Ребёнок жаждет знаний и признания в магическом мире. И попадает в Слизерин. И что тут происходит? Какой-нибудь идиот с промытыми мозгами типа Малфоя говорит — тут факультет для избранных, то есть для чистокровных. Полукровки и грязнокровки — отстой магического общества, и им здесь не место. И попробуй что-нибудь сказать против. Потому что так было всегда, так завещал Салазар Слизерин, это традиция и прочая ерунда. Знали бы вы, сколько полукровок в Слизерине! Но это ведь ещё не всё! — распалился Пат и вскочил на ноги, — Ведь все вокруг начинают смотреть на тебя, как на прокажённого! Змея! Тоже мне… Змея, кстати, символ мудрости! А тебе: ты — слизеринец! Значит, автоматически становишься магглоненавистником и любителем тёмной магии. И, в конце концов, несчастный ребёнок сам начинает в это верить и становится таким, каким его хотят видеть окружающие!
